Телеграмм

Лучшая идея для городского развития №3. «Сердце города» в Калининграде.

Конференция «Приметы Городов. Лучшие региональные практики в области девелопмента и реноваций».

Конференция собрала 35 реализованных региональных кейсов, демонстрирующих хорошую качественную архитектуру, положительные социальные эффекты, новые уникальные технологии в строительстве и гуманные подходы к градоустройству в городах России.

Проект «Сердце города», Калининград.

Докладчик: Иван Кожин, ГАП, «Студия 44».

Проектирование: 2014

Заказчик: Правительство Калининградской области.

Модераторы: Григорий Ревзин, партнер КБ «Стрелка», Сергей Георгиевский (Агентство стратегического развития «ЦЕНТР»).

23.06.2016, 13:22

Докладчик: архитектор Иван Кожин, «Студия 44».

Модераторы: Григорий Ревзин - партнер в Strelka Institute for Media, Architecture and Design и Сергей Георгиевский (агентство стратегического развития «Центр»).

Куратор проекта: Юлия Зинкевич

Кейс №3. «Сердце города» в Калининграде.

Иван Кожин: В 2014 году мы выиграли конкурс на концепцию развития исторического центра города Калининграда. Краткая историческая справка. Калининград - бывший Кенигсберг, столица Восточной Пруссии. И если Калининграду формально 70 лет, то история Кенигсберга насчитывает более 700 лет. История начиналась с шести небольших городов, расположенных вокруг рыцарского замка на берегу реки Преголи. Они воевали-воевали друг с другом, но потом объединились и стали районами города Кенигсберга.

Во время Второй мировой войны город был полностью разрушен налетами британских ВВС в рамках спец. операции. Случился сильнейший пожар и город сгорел, погибли многие его жители. А потом Кенигсберг по соглашению союзников перешел к Советскому Союзу и стал называться Калининградом. И 10 лет простоял в руинах, потому что не знали, что с ним делать. Территория была в подвешенном состоянии. А руины замка простояли до конца 60-х годов и были взорваны, несмотря на недовольство новых жителей Калининграда. И от всего исторического Кенигсберга остался только собор на острове. В советские годы по территории исторического центра прошли два широченных проспекта - Московский и Ленинский. И сам центр города оставался пустым, исторический центр Кенигсберга, а Калининград развивался на юг и застраивался такими стандартными советскими микрорайонами.

И наша задача была - воссоздать в центральной части общественное пространство, создать некий новый символ, новую идентичность для Калининграда.

В чем, собственно, наше предложение состоит?

Во-первых, мы считаем совместно с Институтом территориального развития Санкт-Петербурга новую транспортную схему для Калининграда, которая позволяет убрать транзитный трафик, которые идет через центр города, и сформировать в центре некую пешеходную зону, некое пешеходное ядро, что превращает Калининград в город с изначальной и традиционной радиальной схемой движения.

В Кенигсберге замок являлся символическим центром города. Но он разрушен. И в нашем проекте мы предлагаем парк на острове Кнайпхоф, где стоит сохранившийся собор, сделать главным общественным пространством. Это сейчас самое популярное место отдыха калининградцев, потому что парк отделен водой от шумных магистралей. Периодически его пытаются как-то застроить: говорят, что рядом с собором нужно построить парочку небольших домиков, для того, чтобы стало понятно, что собор большой. Но мы считаем, что важно сохранить остров именно парком, таким центральным парком, зеленым центром Калининграда. И вокруг острова-парка на материке мы организуем шесть новых небольших кварталов, которые по своему масштабу соответствуют историческим кварталам Кенигсберга и тем историческим городам, которые когда-то составляли Кенигсберг.

Юлия Зинкевич: А что там сейчас?

Иван Кожин: Там сейчас ничего нет. Ну, то есть, там такой вяленький пустырь и два проспекта. Мы предлагаем построить шесть новых кварталов - у каждого своя программа, у каждого своя идентичность, у каждого свое лицо, и все вместе - это такая система различных типов пространств, различных типов набережных, открытых, закрытых; маленьких улочек, площадей у воды, площадей «не у воды». Все вместе формирует визуальный бассейн реки Преголи таким образом, что когда наша компактная, сомасштабная человеку застройка становится как бы передним фронтом, а советские и постсоветские дома - задним фоном. И это все вместе - пешеходная зона, открытая только для общественного транспорта, где очень приятно проводить время.

Собственно, наш парк - это не только парк, а мы считаем его наследником некогда существовавшего городского района. Наше предложение состоит в том, что дорожки парка следуют тем историческим улицам, кварталам, которые там ранее существовали, а пустырь и места, где были дома, мы засаживаем деревьями. А места, где были общественные площади, засаживаются цветами.

А еще мы в своей концепции возрождаем одну из красивых городских легенд - это семь мостов Кенигсберга, которые легли в основу знаменитой математической задачи Леонарда Эйлера. Это очень важная часть городской мифологии. Сейчас существует только один мост и эстакада, но их будет семь, и они будут связывать наш парк со всеми окружающими районами.

Это важнейшая часть нашего проекта, важнейшее наше изобретение, то, чем мы гордимся!

Мы общались, когда были в Кенигсберге, в Калининграде, с калининградскими археологами и выяснили удивительнейший факт. В послевоенные годы, когда ликвидировали последствия бомбардировок, территорию не рекультивировали - просто проехался бульдозер и все сравнял с землей, и потом там выросли деревья. Что же выяснилось, когда решили в центре города построить новый отель? Все подвалы исторических домов Кенигсберга до сих пор там, под завалами, даже мощение улиц сохранилось. И выяснив это, мы не могли похоронить эту историю и забыть её, залить все бетоном и с чистого листа рисовать свои всякие-разные проекты. Мы предлагаем на фундаментах старого города построить новый город, сохранить эту историю, хоть она и закопана, как часть нового города.

И это все будет интересный, удивительный процесс для жителей города. То есть сначала убирается трафик, транзит через центр города, потом начинают вести раскопки, и это все такое шоу, на которое ты смотришь, как откапывают Кенигсберг и строят на его фундаментах новый Калининград. И мы хотели на старых фундаментах построить абсолютно новый город, не копируя историческую архитектуру, но прие этом воссоздать в новом городе атмосферу старого. И нам кажется, что вот секрет этой атмосферы, он, на самом деле, в высотах зданий, размерах улиц, в используемых материалах... То есть там может быть любая абсолютно архитектура, кроме какой-то откровенной стилизации. И мы для каждого квартала написали регламент. Регламент для Альштадта, наверное, самый сложный, потому что там наибольшая территория с сохранившимися подвалами. И таким образом, регламентируются габариты застройки, конфигурация кровель, отделочные материалы, ну, все натуральные материалы, запрещенные материалы, фактически искусственные материалы. И поскольку мы не восстанавливаем Альштадт буквально, нам нужно было придумать, как добиться живописного силуэта, базируясь на фундаментах, которые мы раскопали. Было придумано простое решение: чем меньше площадь застройки, тем выше может быть дом, и, наоборот. И, вместе с заданными углами скатных кровель, это возрождает некую, как нам кажется, привлекательную и комфортную среду, которой больше нет в Калининграде. Мы хотели воссоздать не застройку Кенигсберга, но его характер и особую ауру.

И такой характер застройки благоприятствует воссозданию традиционного, практически средневекового, образа жизни, когда ты на первом этаже можешь иметь лавочку, на втором - офисы, а на третьем – жить. И мы написали все эти регламенты, но мы не знаем, как они будут работать, когда разные архитекторы будут участвовать в дальнейшем проектировании. И чтобы это проверить мы позвали студентов, которые у нас каждое лето проходят практику, и устроили маленький конкурс: выдали им свои регламенты и лучшие проекты включили в данный материал.

Новый Форштадт - это такая крытая набережная с галереями, под которыми можно ходить. Так это все выглядит. Мы видим дом на заднем плане.

Следующее - это западный Форштадт, так называемая набережная больших кранов. Здесь когда-то стяли портовые склады. И предлагается все краны, которые сохранились свезти на эту набережную. Отделочные материалы здесь - кирпич и ржавый металл.

Следующее - новые Ластадии. И тут тоже повторяется масштаб и характер исторической застройки, и ставится еще колесо обозрения.

В прошлом году на Международном архитектурном фестивале (WAF) эта наша концепция получила главный приз за лучший мастер-план. Но договор с нами на дальнейшее проектирование не заключен. Всем в Калининграде занимается калининградское бюро "Сердце города" - они организаторы конкурса, и как архитектурное бюро мы на них совершенно не обижены.

Дальнейшая судьба проекта непонятна. Потому что, с одной стороны, сейчас принимаются некие поправки в генеральный план, которые должны учитывать наши предложения, и предстоит огромное количество работы для того, чтобы понять, как это все устроить. Тем не менее, все это сделать можно, потому что вся земля принадлежит городу в основном, и тут требуется государственная воля и соответствующее желание. Непонятно, что с этим проектом произойдет после 2016 года, после чемпионата мира по футболу. Мы показывали наш проект в Берлине, и там были жители Кенигсберга, которые жили в нем до войны, и мы услышали, что им наш проект нравится, чему мы очень рады.

Григорий Ревзин: У меня такой вопрос. Вот я общаюсь с архитекторами уже много лет, и иногда я их логику все-таки не понимаю. Ну, мы сделали миллион проектов, вы их знаете, и в том числе, были самые ранние немецкие проекты в начале 90-х годов, которые предполагали ровно как и ваш, что вот у нас есть фундаменты всех домов, следует добавить к этому, что у нас есть обмеры по центральной части почти всех домов, и есть фотофиксация. Соответственно, нет никакой проблемы заново построить этот город. То есть, в данном случае, это будет новодел, но при этом, надо сказать, что у него довольно высокая степень документированности. Такие проекты были.

Я спрашиваю вас вот что. Вы как-то так сформулировали: мы очень хотели сохранить город, но ни в коем случае не стилизовать, при этом сохранить его высоты, дома, улицы... Вот я не понимаю, если все сохранять, то почему бы просто ни взять и ни построить его заново, как предлагали немцы? В чем смысл этой свободы...

Иван Кожин: Я говорил, что мы не хотим делать стилизацию. Потому что Альштадт был семиэтажный, а мы предлагаем максимум четыре этажа.

Григорий Ревзин: Но он был довольно комфортный, Кенигсберг-то вот... До того, как его взорвали.

Иван Кожин: Мне кажется, я определенно вполне выразился, что мы против какой-либо стилизации.

Григорий Ревзин: Я понял. Но я не понимаю тогда, в чем смысл сохранения парцелляции. Почему вы опираетесь на эти фундаменты, если вы их сначала раскопаете, а потом надстроите совсем другими домами?

Иван Кожин: Ценность в том, что, когда вы заходите во двор и видите эти старые кирпичи, которые внизу, у вас должно возникнуть некое чувство культурологического свойства.

Григорий Ревзин: Ну, а выше я глаза поднял - и там другое должно со мной произойти.

Иван Кожин: А выше вы видите камень, штукатурку, благородные материалы.

Григорий Ревзин: И по-вашему, это создаст что-то еще... не чувство печали...

Иван Кожин: Нам кажется, что сомасштабные человеку улицы, небольшие, невысокие дома, сохранение того, что мы можем сохранить, должно вызвать хорошие добрые чувства, даже если в основе будет чувство ностальгии по утраченному.